Рассказывал Максутов интересно, красочно. Будто я сам был участником этих самых событий. Меня, конечно, коробили эти выражения. К примеру, с его слов Россия именно «прирастала» территориями. Словно была обычным грибом, который расположился на дереве. Народы, жившие на этих землях, обязательно с радостью получали наше подданство. Разве что чепчики в воздух не бросали.
Тогда как Испания вела «агрессивную политику» и «насильственно сгоняла народы под свою пяту». Я понимал, что на какое-то определенное число слова Максутова делить надо. И окажись здесь представитель другого государства, он, наверное, говорил бы ровно обратное.
Однако это не мешало получать хоть какие-то крупицы информации о моем новом доме. Если можно было так выразиться. Признаться по правде, я до сих пор переживал, как там без меня будет тетя. Да и оказаться в новом месте без друзей — такое себе удовольствие. И чтобы хоть как-то отвлечься, задавал все новые и новые вопросы.
К примеру, так как революции не случилось, Романовы остались у власти. Николай II пережил своего сына, погибшего при неудачном покушении. Точнее, оно оказалось удачным. Но по замыслам мятежников, умереть должен был император.
Так как у Николая II не оказалось больше наследников по мужской линии, после его смерти власть перешла к внуку Николая I, великому князю Петру Николаевичу Романову, как наиболее достойному. И с тех пор никаких эксцессов и потрясений на престоле не происходило.
Признаться, тут я уже попросту сдался. Если про царей Николаев я что-то еще знал, то про великого князя Петра Николаевича даже не слышал. По словам Максутова, тот был практически гений, миллиардер, плейбой, филантроп и все такое. Короче, Тони Старк на максималках. Сейчас на троне сидел его то ли праправнук, то ли прапраправнук Роман Николаевич. Я даже внутренне посмеялся, они других имен, что ли, не знают?
В целом чужой Петербург производил впечатление какого-то исторического фильма — экипажи и повозки, прогуливающиеся господа с дамами в вычурных нарядах, стайки плохо одетых босоногих мальчишек.
Ах, точно. Максутов же говорил, пару десятков лет назад Российская Империя отменила крепостное право. По поводу чего все необычайно гордились. Вон они какие прогрессивные и современные.
Но все же были едва уловимые элементы, которые жирно намекали — этот город из другого мира. К примеру, проехавшие мимо военные в синих мундирах сидели на жутких существах, лишь отдаленно напоминающих лошадей. Их морды оказались слишком вытянутыми, с выступающими клыками сверху и снизу, зрачки вертикальными, как у змеи, а хвост длинный и тонкий. Будто точно от какой-то рептилии.
Одна такая «лошадка» повернула ко мне голову. Так я от ее взгляда чуть штаны не испортил. Максутов, чуть усмехнувшись, рассказал, что это кьярды — магические кони, используемые только в отдельном корпусе жандармов. С кьярдами все оказалось сложно. Они существа гордые и нетерпимые. Могут какое-то время передвигаться по воде и воздуху. Вот только выбирают себе хозяина сами. По словам Игоря Вениаминовича, мороки с ними порядочно. Часто бывало, что после смерти жандарма, приходилось убивать кьярда. Потому что сил у того было с избытком, а кроме хозяина он никого не слушал. Правда, то раньше, теперь каждого кьярда берегли, как зеницу ока.
Несмотря на день, слабо светили фонари перед нами. Но не электричеством. Внутри, вокруг крохотных камней плясали разноцветные сполохи огня. Как объяснил Максутов — это своеобразный светильник с датчиком движения. Стоило мимо проехать хотя бы среднему магу, они вспыхивали ярче, освещая путь. Это меня тоже покоробило. Получалось, недомам приходилось путешествовать по городу в полной темноте.
Забавляли название лавок:
«Зачарованная продукция братьев Коростылевых».
«Драгоценные камни для ворожбы и прочее».
«Банк „Империал“ для благородных господ».
На широкой площади раскинулась церковь с табличкой на дверях:
«Вход в храм со своими свечами для магических ритуалов запрещен».
Но больше всего меня поверг в шок огромный дирижабль, кабина которого была обшита стальными пластинами. Ну да, логично, человека всегда влекло к птицам. А с магией подобное стало гораздо легче осуществить.
— Последний из оставшихся, — проследил за моим взглядом Максутов. — После перехода все их разобрали для внутреннего использования. Путешествовать теперь опасно. Застенцы, то есть, наши иномирные партнеры, могут расценить это, как факт агрессии. Мы и так стараемся сидеть ниже травы…
В его голосе чувствовалась то ли обида, то ли неприязнь. Будто это мы перенеслись к ним, а не маги очутились в нашем мире.
— Игорь Вениаминович, а как вы вообще здесь оказались. Не конкретно вы, а весь город?
Аристократ поморщился, поглаживая усики. Будто действительно думал, рассказывать мне историю их появления или нет. Но все же заговорил, глядя при этом прямо в глаза.
— После морового поветрия, не сразу, но стали появляться Разломы. Сложно объяснить, что это такое. Будто ткань нашего мироздания расходилась в одном из мест и там появлялись неведомые существа, незнакомые нам раньше. Ряд ученых выступали с теорией, что и магия пришла оттуда. Из другого мира.
Он помолчал, наморщив лоб. Однако своих эмоций скрыть не смог. Фонари на мгновение загорелись так ярко, что пришлось зажмурить глаза. Видимо, Максутов вспомнил что-то неприятное.
— Из одних Разломов выходили существа мирные, пусть нам и незнакомые. Из иных те, кого пришлось долго и кропотливо приручать. Те же кьярды, например. Но были и такие дыры в пространстве, образование которых вставало нам необычайно дорого. На их месте появлялись поистине страшные чудовища, часто ко всему прочему наделенные магией.
Он так задумался, что даже вытащил серебряный портсигар, повертев его в руках, будто собираясь закурить. Правда, тут же опомнился, убрав дорогую вещицу в карман.
— Но это все в прошлом. А мы, тем временем, уже и приехали.
Максутов указал на скромный трехэтажный дом с почти плоской четырехскатной крышей. Он примыкал к большой четырехэтажной громадине и находился в проулке огромного двора. Если честно, не так я себе представлял фамильный особняк целого князя. Всего по два окна на каждом этаже. Да, сбоку здание вроде чуть шире, но сколько там комнат всего? Тоже по паре на этаж? А ведь Ирмер был не последним человеком, да? С другой стороны, сам факт, что это все в ближайшее время станет моим заставляло сердце биться чаще.
Хотя я не испытывал особых иллюзий и понимал, что обосноваться здесь будет довольно сложно. Кто я для местных? Мозоль на ноге, с которой приходится мириться. Для «своих», если тех бравых ребят из оборонки можно назвать своими, всего лишь потенциальный источник информации. Не больше.
А тем временем я понимал, что нельзя быть марионеткой в чужих руках. Нет, конечно, можно. Вот только вряд ли марионетка проживет долгую и счастливую жизнь. От нее избавятся, когда кукла надоест. Значит, надо что-то придумывать. Как минимум, узнать, что это за дар и как им пользоваться.
Максутов с людьми министра выгрузились из экипажа, встав возле дороги. Что интересно, несмотря на обилие домов вокруг, людей на улице не было. Видимо, заметил это не только я, но и сам князь. Он долго осматривался, словно выжидая чего-то, сердито поглаживал усики, а после дал знак сопровождающим. И те пошли вперед. А мы с князем за ними.
— Пусть тебя не смущает скромное убранство дома, — пояснял Максутов. — После перехода на этом острове пришлось разместить большое количество людей. Многие дворяне вынуждены были потесниться.
— Я думал, что переход осуществился спонтанно, — удивился я.
Хотя запоздало до меня начало доходить. Васильевский остров, если мне не изменяла память, не мог похвастаться какими-то стратегическими зданиями. Тот же Зимний, Генеральный штаб, Адмиралтейство, да и много чего еще находились не здесь. Но вместе с тем, как я понял, большая часть дворянства, да и сам Император с семьей, оказались во время перехода на Васильевском острове. Совпадение?